Влад Прогин - Факультет Хэ[СИ]
— Ну… В каком–то плане. Тут обучение пожизненное, совмещенное с работой. На чем сами потом двинетесь, то и преподавать будете. Таков уж у нас тут уклад. Сам учись и других учи.
Артем и Стек пошли обратно домой, откуда они координировали ход операции, а Толя пока остался в ангаре, так как Дуся его заранее предупредила — не оставлять без внимания Марию. Она опасалась, что причиной улучшения состояния девушки была не электроника, немного рассказанная Толей, а сам электроник. Толя об этом пока предпочитал не думать.
*
o
+
Артем закончил свое дежурство в виде оператора и сейчас докуривал самокрутку, сидя на подоконнике. Дуся расположилась на его кровати и спала (разумеется, не раздеваясь) и самозабвенно похрапывала. Ей пришлось давать психологические консультации почти сорок часов к ряду, и, естественно, она вымоталась.
Виктор Петрович вломился в комнату без стука с жуткой гримасой на лице.
— Где Диодов?
— Он…эээ…Гуляет, — выдал Артем, понимая, что операцию, говоря современным слэнгом, «спалило» начальство.
— Где? — голос Виктора Петровича дрожал, поэтому Артем предпочел более не врать.
— Он сейчас в Ангаре, где вояки казарму устроили.
Виктор Петрович выбежал из квартиры пулей, так что Артем едва поспевал за ним, а дым, так вообще растянулся за Пыхом шлейфом на несколько метров…
*
o
+
Мария не спешила падать в пучину депрессии, но на случай Толя был рядом и даже переехал на эти дни в казарму. Его, пользуясь случаем, назначили куратором всего этого пока неофициального отделения НИИ, так как у него оставалось еще две недели «учебного отгула», который он взял «по причине работы над большим проектом», к слову сказать, давно завершенным.
На подопечных можно было удивляться: они умудрились за три дня проглотить месячную программу обучения и только и просили еще, словно голодные птенцы есть.
Сейчас Толя читал факультативную лекцию–ликбез по электротехнике, а шесть пар ушей ему внимали с большим интересом.
— Диодов! — Виктор Петрович влетел в ангар–казарму, едва не сорвав дверь с петель телекинетическим ударом.
— Эээ… Здравствуйте, Виктор Петрович, — проговорил Толя, прикидывая, как ему оправдываться.
Сзади в дверном проходе появился запыхавшийся Артем, видимо так и не успевший обогнать куратора.
Виктор Петрович обвел глазами присутствующих, потом раскрыл ноутбук, который держал в правой руке, и указал на экран.
— Что я должен был подумать, когда увидел это? — на экране был открыт сайт Пантелеича, заголовок гласил «лучший коллективный суицид месяца», где на видео вальсировали с «Джульеттой» во рту Толя и Маша.
— Ошибочка, там написано, что это Толя Анодов, а я Диодов.
— Но на видео ты… — Виктор Петрович обвел аудиторию взглядом и указал на Машу. — И она.
— Верное наблюдение. Только съемка фиговая. У нас там лежит съемка с камеры в Толином передатчике, там красивше, хотя косяк полэкрана закрывает, — подметил Артем.
— Давайте–ка все мне выкладывайте, как оно есть — уже спокойно, с улыбкой сказал Виктор Петрович, облегченно вздохнув, и Артем, получив разрешение в виде кивка Толи, стал рассказывать. По мере рассказа Виктор Петрович все больше и больше улыбался, потом, молча, оглядел расписание занятий, вписал в него историю в исполнении Перспективы Ивановны, написал размашисто «Утверждаю» и поставил свою подпись.
— То–то я смотрю, Дуся красными глазами обзавелась. Гениальный план, хоть и рискованный. Значит так, раз такое начали проворачивать — доводим до конца. Я подменю Дусю на посту оператора, пока та не рассказала от усталости как правильно резать вены…
— Вдоль! — раздался голос из зала.
— Я рад, что тут осведомлены. Этот Пантелеич та еще гнида. Что касается всех участвующих — вам моя личная благодарность, выговор за использование людей накуренных «гопстопом». Толину кандидатуру на посту куратора новоприбывших подтверждаю официально, но надбавки по причине выговора не ждите. И все сегодня же вечером переезжают в квартиры, нафиг из этой казармы. У нас все равно целый корпус пустует.
— Спасибо, Виктор Петрович.
— Пожалуйста. Сейчас посвятите меня и Виталика Герца во все детали операции.
— Можно вопрос, Виктор Петрович?
— Задавай.
— Расскажите, что Вы знаете о Пантелеиче этом?
— Немного. Рос в Штатах, сын иммигрантов из России, учился в каком–то там универе на психолога, изучал психологию таких как мы, там же и познакомился с какими–то личностями рассказавшими ему про «прогрессивную религию», честно не знаю, что это такое. Он вообще о нас знает очень много. Его настоящее имя — Боб Хробов, а Пантелеичем стал он, когда сюда приехал. Уж не знаю, кто стоит у него за спиной, и чьи приказы он выполняет, но он очень опасен, и никому так и не удалось его достать. Ни нашим спецслужбам, ни частному лицу, наемному киллеру с мировым именем.
— А кто киллера–то нанял?
— Да было дело… мы с мужиками скинулись. Известно только одно: он выискивает людей в состоянии примерно как Софья, когда мы ее встретили, селит вместе, попутно всячески оберегая от любой умственной нагрузки, даже минимальной. Обратили внимание, во всех квартирах никогда нет ни книг, ни журналов, зато имеется запас сигарет, быстрорастворимой лапши, которую готовить, считай не надо…
— Да уж.
— Ко всему прочему, я так подозреваю в лапшу что–то подмешано, даже догадываюсь что.
— И что же?
— Токсин, который у нас из НИИ шесть лет назад сперли. Своего рода усилитель восприятия, усиливающий человеческие эмоции.
— Интересно, зачем он такой?
— Его для ФСБ разрабатывали. Скорми, к примеру, даме в избытке и простой интерес превратиться в обожание… Вот только если агент идиот и по жизни контуженный, оно ему не поможет — простая неприязнь перерастет в такую ненависть… Что мама не горюй. Из–за этого его на вооружение и не приняли.
*
o
+
— Викки, расслабься, — голос женщины был спокоен. — Тебе в кой–то веки с момента развала доставили кадры на блюдечке, а ты?
— Понимаешь, они от рождения такие… Некоторые не знают даже школьного курса.
— Но они его учат. Быстро.
— Да… Наверное, ты права.
*
o
+
Пантелеич был одаренным человеком. И дар его частично заключался в том, что он всегда чувствовал, когда его кидают, обманывают или иным образом жестоко глумятся над его персоной. Так вот, последнее время его терзало смутное чувство, что его гнусно обманывают. Так ему и терзаться сомнениями, если бы однажды его соглядатай около НИИ не заметил бы парочку, которая давно должна была гореть, по его сугубо личному мнению, в аду.
Ну как водится, поторопился Пантелеич разобраться во всем, да вот поздняк метаться: во всех квартирах пусто. Рванул на кладбище — пришлось убегать от нежити, которая его едва не съела.
Отследить и уничтожить тварь так и не получилось, так как кладбищенский сторож всячески этому мешал.
Посему, Пантелеич поднял свои старые связи, вызвал подмогу и буквально осадил НИИ, требуя выдачи своих «Пациентов». На его стороне было законодательство.
Но и тут его ждало разочарование. Начальник охраны НИИ, Жора, будучи человеком такой же двинутости, как и все остальные, имел дар: окапываться и превращать любую, даже самую неудобную дислокацию, в сверхудобную боевую точку. Имея за плечами опыт войны в Чечне, где он умудрился с двумя сослуживцами продержаться три дня против банды боевиков, имея тридцать два патрона на троих, Жора давно превратил НИИ в неприступную крепость.
Потому, пришлось напрягать свои связи и давить на законодательном уровне. Но и тут его ждало полнейшее фиаско: выяснилось, что его пациенты не рождались, не жили и вообще по документам не существуют.
*
o
+
Когда Пантелеч отступил, Толя лишь улыбнулся.
— Epic fail, — констатировала факт Алена.
— По–русски говорить надо, — одернула ее Софья. Слэнг, почерпнутый со страниц интернета и усвоенный Аленой на твердую пять, доводил ценительницу русской классики до ручки.
— Хорошо, былинный отказ, — смеясь «перевела та».
— Just as planned! — отметила Светлана. — Люблю я, когда все компьютеризировано. А теперь мне дадут спокойно почитать milw0rm (3)?
Все дружно вздохнули и покинули «берлогу хакерши». Свое дело, взломав базу данных жителей страны, она уже сделала.
— Свету еще социализировать и социализировать, — покачал головой Артем.
— Не торопись, Дуся на ней еще «доктора» не получила.
— Какие ее годы, тут хватит на «докторов» целому взводу психологов.
*
o
+
Дело шло к зиме, пошел снег. Толя решил выбраться в лес на лыжах, и Маша отправилась с ним. Жизнь в НИИ с ее появлением стала для радиолюбителя чуть более красочной и насыщенной. И, что самое главное, приступы хандры, когда маньячный огонь в глазах гас на несколько дней, а то и на неделю, собрали свои вещи и ушли куда–то в отпуск…
